Методологический индивидуализм
Но кто избирает противоположный путь, тот не понимает сущности «народного хозяйства»; он обосновывается на фикции, он вместе с тем не понимает главнейшей задачи точного направления теоретического исследования, задачи прослеживания (zurückzuführen) сложных явлений к их элементам.. ...Всякая теория, какова бы она ни была и к какой степени точности знаний она бы ни стремилась, прежде всего имеет задачею дать нам уразумение конкретных явлений реального мира в качестве отдельных примеров известной законосообразности в последовательности явлений, т.е. выяснить их генетически. ...Этот генетический элемент неразрывен с идеей теоретических наук».
В этих отрывках привлекают внимание два выражения. Первое, у Аристотеля — это «сложное» (Compound), которое можно связать с «композитивным» методом Менгера. Второе, у Менгера — это zurückzuführen, которое неправильно передавать словом «редукция», потому что это, как мы увидим позже, наводит на мысли о «редукционизме», а не о «генетической» процедуре, которую имеет в виду Менгер60. Значение этих терминов объясняется тем, что они представляют собой яркое свидетельство того, что Менгер развивал свои Ферпосона, Мандевиля, Юма, СмитаиБёрка. НохотяХайеку удалось осуществить этот синтез, а Менгер ссылался на Бёрка, но при этом неправильно понял Смита, вопрос о том, насколько два этих типа «эволюционизма» совпадают, представляется вполне обоснованным.
Этот вопрос относится к стремлению преодолеть противопоставление «естественного» «искусственному» в теоретических социальных науках, а также к желанию приспособить «эволюционно-генетическую» модель Менгера к «индетерминистской» модели английской традиции. Этой цели, хотя и в существенно измененном виде, Хайеку удалось достичь в «Праве, законодательстве и свободе» и в «Пагубной самонадеянности»65. Тем не менее Хайек, безусловно, принадлежит к менгеровской традиции, так как, несмотря на различия между двумя традициями, можно сказать, что в поисках того, каким образом важнейшие социальные институты (деньги, цены, язык, право, государство, религия) могли стихийно возникнуть как «непредусмотренный» результат человеческой деятельности, направленной на достижение субъективных целей, состояла общая теоретическая проблема. Несмотря на то что, на первый взгляд, эта проблема носит объяснительный характер, она требует наличия такой теории человеческой деятельности, которая должна быть не только методологической, но и философско-систематической, чтобы дать ответ на вопрос о природе общества66. Соответственно, несмотря на то что в свете этического принципа, используемого для оценки политической сферы, критика идеи Хайека о существовании связи между методологическим индивидуализмом и либеральной политической философией была бы, бесспорно, возможна и полезна, такая критика означает наделение морали господствующей позицией по сравнению с политикой и экономикой, а эта точка зрения может и не найти поддержки.
Вернемся к Менгеру. Он предложил свой «точный» метод не только в качестве объяснительной системы, но и в качестве единственного метода исследования, соответствующего природе предмета исследования. Менгер полагал, что экономическая наука, которая имела дело с «точными естественными законами» и с «сущностями», должна быть направлена на то, чтобы обучать людей отличать «истинные потребности» от «воображаемых потребностей»67; в этом смысле экономическая теория могла посредством «практических наук» управлять индивидуальными актами выбора. Однако с точки зрения «субъективизма», который Хайек усвоил от Мизеса, дело обстояло по-другому. Опираясь на «субъективизм», Мизес пришел к различению «хорошего» и «плохого» развития общества на основании иных факторов, чем у Менгера.