Мизес
Но если религия приобретает форму теократии (системы, основанной на «прозрении, недоступном исследованию путем умозаключений и доказательству логическими средствами», которая стремится «привести земную жизнь человечества в соответствие с комплексом идей, чью обоснованность невозможно доказать логически»), то их отношения могут перерасти в противостояние. Хотя религия способна приобретать теократическую форму, Мизес полагал, что не существует несовместимости между рационализмом либерализма и правилами поведения в частной жизни, основанными на Писании. Ставя либерализм выше религии, Мизес полагал, что он должен предотвращать ситуации, когда вмешательство Церкви в мирские дела может создать конфликт между двумя этими институтами. Таким образом, отделение Церкви от государства было вызвано необходимостью существования института, который мог бы гарантировать рациональное обсуждение социальных проблем.
Мизес выступил в качестве страстного защитника завоеваний либеральной цивилизации. В эпоху, когда этой цивилизации, казалось, изменила удача, Мизес с гордостью отстаивал ее достоинства и защищал от несправедливых и необоснованных обвинений. Однако эта благородная апология идеалов и исторических заслуг либерализма, прозвучавшая тогда, когда либерализму было брошено обвинение в том, что он способствовал пришествию тоталитарных режимов, может рассматриваться еще и как критика недостатков социальной философии классического либерализма. Ведь классический либерализм не смог отразить упрек в том, что он защищал интересы привилегированных классов, тем самым неявно согласившись с марксистской концепцией общества, в результате чего и стал восприниматься массами как идеология правящего класса.
Ответом Мизеса на эти события стало обновление либеральной социальной философии. Исторические обстоятельства, в том числе его собственная научная и культурная изоляция, не благоприятствовали его идеям, которые не всегда находили достойный прием даже в либеральных кругах. Отчасти это объясняется тем, что в те годы либеральная культура была проникнута пораженческими настроениями. Они чувствуются в работах многих авторов, которые, хотя и называли себя либералами, ограничивались либо высказыванием устаревших и ставших неприемлемыми взглядов, либо отказом от традиции в тщеславном и близоруком стремлении продемонстрировать «открытость» новым веяниям. Своим приравниванием экономики к движущей силе исторической, политической и культурной эволюции подвергая себя риску быть обвиненным в подражании марксизму, Мизес настаивал, часто — категорически, на том, что политическая философия не в состоянии заниматься поисками эффективного решения проблемы наилучшего режима, если она игнорирует проблему возникновения и развития системы разделения труда и общественного сотрудничества.