Критика сцентизма и конструктивистского рационализма
Это привело к драматическому изменению в направлении развития теоретической социальной науки. Она свернула с пути, по которому шла с момента зарождения традиции английского индивидуализма. Открытие специфики стихийного формирования социальных институтов было проигнорировано, а обращение к этой проблематике в работах Менгера было встречено равнодушно. Как и в случае марксизма, развитие социальной философии позитивизма происходило без учета значения маржинализма для теоретических социальных наук. Само представление о «теоретической социальной науке» было отброшено; поддерживалась лишь жестко эмпирическая и органическая концепция социальных наук. На самом деле «спор о методах» был не чем иным, как столкновением между двумя разными точками зрения: между философией социальных наук, которая учитывает принцип предельной полезности, и такой философией социальных наук, которая его не учитывает или борется против него, в основном из-за его индивидуалистического характера.
Конт создал концепцию науки, основанную на «биологическом и органическом объяснении общественных явлений». Когда ее абсурдность стала очевидной, движение неопозитивистов, в частности Нейрат, разработало более сложную социальную теорию, основанную на «панфизикализме». В политическом отношении неопозитивистами двигала «ненависть к рыночной экономике и ее политическим следствиям: представительному правительству, свободе мысли, слова и печати». Неопозитивисты утверждали, что «процедуры физики являются единственно научным методом всех отраслей науки», и, предвосхищая «единую науку, отрицали наличие существенных различий между естественными науками и науками о человеческой деятельности». Рука об руку с бихевиоризмом позитивизм приступил к созданию философии социальных наук, основанной на поведенческом автоматизме и бессознательных реакциях. Однако последствием всего этого стала вульгаризация позитивизма, что привело к созданию фактической комбинации сциентизма, реализма и органицизма, которая воспринималась как преддверие коллективизма, — прогноз, который Мизес полностью разделял.
Так эпистемологическая доктрина позитивизма трансформировалась в этическую доктрину, характеризовавшуюся выраженным антииндивидуализмом. В целом, для Мизеса центральной всегда была тема того философского и культурного движения, которое в конце концов стало доминировать в культурной и социальной жизни Запада, несмотря на всю его непоследовательность и шаткость его оснований.
То, как это произошло, проанализировано в «Теории и истории» и в «The Ultimate Foundation of Economic Science». В последней из названных работ мишенью полемики Мизеса стал неопозитивизм «Венского кружка». Несмотря на то что некоторые высказанные там взгляды, в особенности утверждение о тесной связи между эпистемологией Поппера и неопозитивистским движением, сомнительны, надо признать, что Мизес был хорошо знаком с идеями «Венского кружка». Разумеется, он обращал внимание прежде всего на те стороны их деятельности, которые были более всего созвучны его собственным целям, что не означает, что его критические замечания были необоснованными. Источником его возражений не была также неприязнь к идеям Нейрата. Мизес действительно критически относился к его идеям, но это не помешало ему отдавать должное работам Нейрата и признавать их значение и влияние. Кроме того, «Венский кружок» был в огромном долгу перед Нейратом, чья эпистемология оказала колоссальное влияние на методологические основания политической науки и современной социологии.